Олимпийский чемпион по прыжкам в высоту ныне тренирует детей в Лидском районе
С Геннадием Авдеенко я познакомился в Можейково, где администрация местной средней школы в очередной раз провела для учащихся увлекательное спортивное мероприятие. Кроме традиционных легкоатлетических забегов, ребята получили возможность пообщаться с победителем Олимпийских игр в Сеуле (1988) по прыжкам в высоту. Оказалось, что столь титулованный специалист с начала текущего учебного года работает в СДЮШОР №2 г. Лиды, где занимается с ребятами на базе третьей березовской школы, там же ведет кружок «Основы легкой атлетики». В итоге с Геннадием Авдеенко мы договорились о встрече через неделю и уже в спокойной, непринужденной обстановке вспомнили самые значимые вехи его выдающейся карьеры.
* * *Досье. Геннадий Авдеенко родился 4 ноября 1963 года в Одессе. Прыгун в высоту, победитель Олимпиады в Сеуле (1988), чемпион мира (1983), серебряный призер чемпионата мира (1987), заслуженный мастер спорта. В 1991 году уехал в Минск, а позднее обосновался в глубинке – деревне Копачи. Работал в Молодечно, в ДЮСШ по легкой атлетике, после в этом же городе преподавал физическую культуру в СШ №8. В данный момент проживает в Лидском районе – в Березовке.
– Скажите, вы счастливый человек?
– Сразу такой сложный вопрос в лоб. Тяжело ответить. Есть такая упрощенная формула счастья: когда с большим желанием идешь на работу, а после так же охотно возвращаешься домой. Наверное, стопроцентно счастливым я был, когда тренировался сам, тогда имелась конкретная цель в жизни. Хотя еще тогда понимал, что наступит время, и спортивная карьера закончится, а после найти замену этому занятию будет очень непросто. В принципе, так и случилось. На данный момент мне бы хотелось получать больше удовлетворения от работы, но что есть, то есть.
– Олимпийское «золото» сделало вашу жизнь счастливее?
– Если честно, эмоции были сильнее, когда в девятнадцатилетнем возрасте выиграл первый в истории чемпионат мира. Настоящий шок! А к Олимпийским играм я шел планомерно, психологически готов был к тому, что окажусь в призерах. Когда победил, конечно же, испытал спортивное счастье, тем более что звание олимпийского чемпиона дается на всю жизнь.
– В Беларуси вам комфортно?
– Да, во всяком случае, здесь лучше, чем теперь на моей родине – в Украине. Спорт познакомил меня с первой супругой – Людмилой Петрусь, а она родом из Солигорска. После Олимпиады мы получили квартиру в Одессе, родилась дочь, однако когда у меня пошли травмы, жена убедила, что медицинское обслуживание в Беларуси лучше. В итоге поменяли жилье и в августе 1991 года, еще до окончательного распада СССР, переехали на новое место жительства. Страна хорошая, а главное – спокойная. Мне нравится.
– Многие спортсмены на закате карьеры в те годы стремились уехать за границы Советского Союза. У вас не было таких мыслей?
– Действительно, в 90-е годы уехали многие. Не только тренировать, но и заниматься всякими другими видами деятельности. Знаете, как-то я попал в такую ситуацию. В столице Финляндии мне делали операцию на ахилловы сухожилия. После выписки нужно было улетать домой, но ближайший рейс оказался лишь на следующий день. В итоге меня поселили в однокомнатной квартире прямо в центре Хельсинки. Вечером вышел на улицу, а там темно, людей совсем нет. Походил я один по этой чужой стране, и такая тоска напала! Подумалось: ну вот перееду куда-нибудь, стану тренером. Днем поработал с ребятами, а что делать вечером? Меня эта скука испугала. Наверное, поэтому и не искал вариантов за границей.
* * *
– Вы родились в Одессе. Как увлеклись спортом?
– Главным было не увлечься чем-то другим, плохим. Одесса – город специфический, портовый. Если в других регионах еще не знали о наркомании, то у нас в годы моего детства и юности уже было много зависимых людей. Присутствовали бандитские настроения. В моей семье спортсменов не было, поэтому в первом классе я играл на баяне…
– Знакомая история. В детстве я сам сменил шахматы на игру на гармошке.
– У меня обратная ситуация. Друг со старшим братом ходил на тренировки по легкой атлетике, а я – на занятия музыкой. Потом это дело изрядно надоело, попросил сходить с ними. В итоге меня затянуло и больше не отпустило. Так со второго класса и остался в спорте. В Одессе стадионы были, но легкоатлетических манежей не имелось. Зимой тренировались в небольшом подтрибунном помещении. Кстати, именно поэтому сначала и не прыгал в высоту, так как условия не позволяли. Но на юношеском чемпионате СССР нужно было «закрывать» две дисциплины. Я специализировался на тройном прыжке, там же решил прыгнуть в высоту. Это был мой дебют, он удался: с чистого листа я показал результат 2,06 метра. В итоге выполнил норматив кандидата в мастера спорта и выиграл соревнования. Уже зимой на всесоюзном чемпионате среди юниоров я прыгнул в высоту 2,18 метра и занял второе место. Это был переломный момент, я понял, что прыжки в высоту – моя дисциплина.
– Потом был феноменальный чемпионат мира?
– Первый в истории! Он проходил в Хельсинки в 1983 году. После Олимпиады в Москве у нас наблюдался некоторый спад в прыжках в высоту и в прыжках с шестом. Тренер Игорь Тер-Ованесян рискнул взять на чемпионат молодых спортсменов, среди которых были я и Сергей Бубка. В итоге мы оба завоевали по «золоту».
* * *
– Тем временем до Олимпиады-88 в Сеуле оставалось еще пять лет…
– Готовились к ней. Конкуренция была сильная, отбор жесточайший. Только подумайте! Чемпионаты мира выигрывали с высотой 2,35 метра, а в СССР норматив на попадание на Олимпийские игры в Сеуле был на сантиметр выше. Его выполнили четыре человека, в том числе и я. Считалось, если ты побеждаешь на чемпионате Советского Союза, то на Олимпиаде обязательно попадешь на пьедестал. Главное – подвести свой организм к тому, чтобы он был физически готов показать нужный результат. Именно в то время, именно в тот день.
– И вам это удалось. Что чувствовали, когда получали медаль, звучал гимн?
– До этого момента считал, что все победители на пьедестале плачут. Думал, и сам не сдержу слез. Но церемония награждения состоялась только на следующий день, поэтому чувства уже остыли.
– Сергей Бубка тогда тоже стал первым.
– Мы бок о бок прошли огонь, воду и медные трубы. Но у нас были разные характеры, в нем чувствовался дух руководителя, что после и проявилось. Когда стал знаменитым, взял в свою команду разных тренеров, сам же «строил» их постоянно. Теперь он возглавляет Национальный Олимпийский комитет Украины.
– Для советского человека за границей было много соблазнов?
– Разнообразие всякого рода товаров, конечно же, шокировало. После Олимпиады в Сеуле нас привезли в Монте-Карло, где награждали лучших легкоатлетов мира. Бубка туда свою жену взял. После официальной церемонии всех отправили на шопинг во Францию. Высадили в каком-то из городов у большого супермаркета, Сергей дает деньги супруге и говорит: «Иди, выбирай себе, что хочешь, а мы с Геной по магазинам с мужскими вещами пробежимся». Ходили-ходили, встречаем жену Бубки, а она плачет. Потом успокоилась и произносит: «Какая же я была дура, когда ругала Сережу за то, что он не может выбрать для себя вещи. Теперь я его понимаю: за час нужно определиться со вкусом, размером, цветом. Это невозможно».
А в целом, не всегда удавалось знакомиться с достопримечательностями городов, совершать какие-то покупки. Да и средств особых не было, суточные – и все. За победу на чемпионате мира дали на «книжку» 1178 рублей 80 копеек. Точно помню. За Олимпиаду – чуть больше: четыре тысячи долларов и семь тысяч наших рублей. Появилась возможность купить автомобиль без очереди по госцене. «Волга» стоила шестнадцать тысяч, приобрел ее после чемпионата мира, правда, тогда еще не за свои деньги. Не накопил достаточной суммы. Хотя «Волги» мне не очень нравились, поэтому после Олимпийских игр продал ее, взял ВАЗ-2108 («Лада-Самара»).
– Ваш высокий рост добавлял проблем в быту?
– На каждые сборы я возил с собой плоскогубцы и отвертку, чтобы не спать с полусогнутыми ногами. Стандартная длина кровати – 1,9 метра, я же вымахал за два метра. Отдохнуть, расслабиться не получалось, особенно после тяжелых тренировок. Поэтому я аккуратно откручивал заднюю стенку кровати и ставил рядом. Перед отъездом возвращал ее на место.
* * *
– Что было с вашей спортивной карьерой после переезда в Минск из Одессы?
– Травмы к тому времени начали серьезно доставать. Еще немного тренировался. В то же время понимал, что нужно искать другие источники дохода. Пошел в бизнес, занимался оптовой торговлей продуктами питания. Однако это абсолютно не мое. Предлагали стать руководителем в одной из спортивных отраслей, но и это мне не понравилось.
– Искали уединения, и поэтому перебрались жить в деревню?
– Сначала лечил спину в Молодечно, устроился тренером в местную детско-юношескую школу. Купил полдома, но были определенные неудобства в том, что он рассчитан на двоих хозяев. Снова решился на переезд, нашел хороший вариант в деревне Копачи, в десяти километрах от города. Большой кирпичный дом, асфальтированная дорога. Там были все условия, чтобы еще и вести свое хозяйство.
– Коль вы вновь сменили прописку, значит, что-то пошло не так, как хотелось.
– Было большой проблемой набрать детей в секцию по легкой атлетике. Среди специалистов уже появилось крылатое выражение: «Раньше был отбор, а теперь набор». Тем не менее мои воспитанники становились победителями и призерами республиканских соревнований по прыжкам в высоту. За полгода работы, даже чуть меньше, один из них повысил свой личный рекорд на 32 сантиметра: прыгал на 160 см, стал – на 192. Потом они закончили обучение и разъехались по вузам. Группа распалась, а набрать новую я не смог. Давал даже объявление на местное телевидение: мол, олимпийский чемпион ведет набор детей для занятий легкой атлетикой. Знаете, сколько человек позвонило? Ни одного. Такая вот нелегкая легкая атлетика. Сейчас в большинстве своем дети физически менее развиты. Не хотят тренироваться, и нечем их привлечь.
Нужна мотивация, хотя бы в плане льготного поступления в вузы. К примеру, в годы моей юности спортсменов охотно брали во все учебные заведения. Кстати, в Одессе я учился в педагогическом институте, принимал участие в городской эстафете. В тот день собрались представители всех институтов, университетов, шла дуэль на уровне ректоров! На предпоследнем этапе я сократил двадцатиметровое отставание от лидера и передал эстафету вровень с ним. А на финише наша девчонка вырвала победу. После забега ректор плакал, уткнувшись лицом в мое плечо…
Нужны и определенные условия. Вот в Лиде нет крытого манежа, а это значит, что воспитывать хороших легкоатлетов здесь крайне сложно.
– А в Березовке что вас привлекло?
– Жена купила дочери здесь квартиру в качестве подарка на свадьбу. Искала специально вариант по средствам. Сам город всем понравился, очень живописный, сосны кругом. Но пока жилье пустует, я решил временно переехать в Березовку. Все-таки в Молодечно было тяжело работать психологически. Здесь предложили место в средней школе №3, преподаю основы легкой атлетики. Рад, что предоставили хорошие условия, да и у детей заметен интерес. Уже есть результаты. Недавно Арсений Климович на областных соревнованиях среди юношей и девушек 2001-2002 годов рождения занял третье место по прыжкам в высоту.
Возможно, продадим свой дом снова и переедем всей семьей в ваш район. Если в мой паспорт посмотреть, там столько штампов о прописке – страшное дело. Родители говорят, мол, никак успокоиться не можешь, на одном месте не сидишь. А я свою жизнь себе так и представлял, за время спортивной карьеры привык к постоянным разъездам. Естественно, смена места жительства – эпизод волнительный, но мне почти везде встречаются хорошие люди, поэтому все проходит безболезненно.
– Каково это – работать в школе, имея статус олимпийского чемпиона?
– Многие дети даже не задумываются об этом, особого впечатления на них мои достижения не производили. Впрочем, к победе на Олимпиаде я и сам отношусь абстрагированно. Почему? Понятно, побеждает сильнейший спортсмен, но в моем случае было все «на тоненького». В квалификации одну из высот я преодолел только с третьей, последней попытки. А потом задумался: не взял бы ее тогда – и не было бы никакого олимпийского чемпионства…
