Страх на всю жизнь

18 Августа 2022 19474

«Уму непостижимо...» – эти мысли часто возникали во время рассказа моей собеседницы. И в очередной раз, беседую с Натальей Анашкевич о ее бабушке Анне Александровне Раик (Чилек) (на снимках), убедилась в непредсказуемости жизненных поворотов. Но обо всем по порядку.

Об Анне Александровне как о связной партизанского отряда и ее истории получения статуса ветерана Великой Отечественной войны на страницах «Лідскай газеты» писали неоднократно. К сожалению, сегодня партизанки отряда имени Ворошилова нет с нами: ушла в мир иной. И у нас, равно как и у ее близких, уже нет возможности спросить у нее о том, о чем не успели или не сообразили спросили когда-то. Да и ответила ли б?

– Бабушка была очень немногословна. О многих событиях из ее жизни мы узнавали случайно: по обрывкам фраз, услышанных во время бесед, какого-либо документа или награды при нахождении во время наведения порядка в семейном архиве, – рассказывает Наталья Николаевна.

– О том, что она была причастна к партизанскому движению, тоже узнали случайно, в 2010 году, когда нашли в шкафу ее медаль «За боевые заслуги», – продолжает моя собеседница. – над тем, помогать партизанам или нет, – как рассказывала бабушка, – даже не раздумывали. Это было так же естественно, как дышать. Включились в деятельность партизанских отрядов сразу, как только они были сформированы. Тем более что командиром отряда был их родственник, Петр Кузьмич Макаров. По его же просьбе мой прадед, Александр Иосифович Чилек, во время немецкой оккупации согласился стать солтысом (старостой деревни). Таким образом добывалась полезная информация. А благодаря разъездному характеру работы удавалось эту информацию передавать в отряд. Если не получалось у прадеда, информацию доставляла в условленное место бабушка. Также пекли и передавали партизанам хлеб.

Дом стоял на окраине села (речь идет о деревне Баровичи Гончарского сельсовета Лидского района), поэтому до определенного момента удавалось помогать им скрытно. К сожалению, каким-то образом об этом узнали в формированиях Армии Краевой, также действующих на этой территории.

Ночь 20 ноября 1943 года – одна из самых страшных дат в истории нашей семьи. В дом ворвались аковцы. Сразу вывели во двор и расстреляли отца моей бабушки и ее брата Витю. Прабабка что-то крикнула вслед карателям – те расстреляли и ее. Бабушка успела спрятаться под печь, поэтому автоматная очередь ее не достала. На следующий день односельчане помоглисемье похоронить убитых…

Но страх, что изверги могут вернуться в дом, не покидал Аню, которой на то время было всего 19 лет. Поэтому всю зиму, несмотря на холодную погоду, она ночевала или в яме, где хранили картошку, или в стогу (там теплее). Но укрываться в одном и том же месте боялась, чтобы никто не заметил и не выдал врагам…

– Знала ли ваша бабушка, кто утроил эту расправу над ее близкими? – спрашиваю.

– На сто процентов утверждать не буду, но такая вероятность есть. Может, знала, может, догадывалась. Поговаривали, что кто-то из соседей (поляков по национальности), с которыми наши были в хороших отношениях, ходил к этим бандитам, просил «не трогать оставшуюся в живых Аню».

– Как вы думаете, может, этот ужас, который она пережила в юности, и стал причиной того, что Анна Александровна неохотно делилась воспоминаниями того времени?

– Не исключено. Может, действительно знала или догадывалась о ком-то, кто причастен к этим зверствам. А может, кто-то из них избежал наказания и жил в нашем окружении (соседи, коллеги)… Да мало ли кто! Вот и боялась, что если не они, то их потомки будут нам, ее детям и внукам, мстить за раскрытую позорную тайну их семьи…

Сложно было оставаться равнодушной к трагическим страницам истории семьи Натальи Николаевны. В прямом смысле слова, кровь стыла в жилах, когда она рассказывала о том, как погиб в 1942 году еще один брат ее бабушки, Федор. Его за подпольную работу в Лиде арестовали немцы. Но прежде чем казнить (через повешение), пытали так, что тот от невыносимых мук сошел с ума. Вы представляете состояние его отца, который в течение нескольких дней видел сына, висящего на виселице, и НИЧЕГО не мог сделать, даже похоронить его?!

А вот дальше рассказ Натальи Николаевны удивил:

– Наблюдая за тем, как некоторые «историки» пытаются подавать события Великой Отечественной войны под совершенно другим, искаженным углом, как-то спросила свою бабушку (чтобы хотя бы для себя расставить все точки над «i»), кого население больше боялось: красных партизан или аковцев. А та в ответ: «Бандеровцев! Самые жестокие и беспощадные были!» Я решила, что в силу возраста бабушка что-то путает. Уточнила: «Мы же не в Украине живем!» На что та абсолютно вменяемо ответила: «Кого тут, детка, только не было! И красные партизаны, и аковцы, и бандеровцы, и литовские и латышские формирования. Но самые страшные были бандеровцы!»

Моя собеседница немного помолчала, а потом стала рассказывать о своей работе в школе, о своем классном руководстве. Оказывается, так получилось, что класс ее многонациональный: среди двадцати пяти учеников кроме белорусов есть представители русской, польской, украинской, еврейской, латышской, литовской и азербайджанской национальностей. По вероисповеданию есть православные, католики, мусульмане, иудеи.

– На примере дружеских отношений, которые сложились в классе, я объясняю, что так же мирно и интересно могут жить целые страны, народы, что наша культура, традиции наших предков взаимно дополняют друг друга, делая наш мир богаче и разнообразнее. А чтобы они умели ценить то, что имеем, вожу их на мероприятия нашего историко-художественного музея. И если сразу были слышны реплики: «Мы уже там были!» – убедившись, насколько многогранно сотрудники музея умеют подавать историю Лидчины, теперь, наоборот, спрашивают, когда опять пойдем туда. Но мы на этом не останавливаемся, активно путешествуем по Беларуси: были в Хатыни, на Линии Сталина, в Брестской крепости, музее истории Великой Отечественной войны, Тростенце, д. Станьково Дзержинского района, Лесниках. Я считаю, что обязательно нужно показывать детям то лучшее, что есть в нашей стране, и учить их беречь все, что делали и делают их предки и родители. Такие поездки мотивируют ребят лучше учиться, чтобы найти свое место в жизни и оставаться хорошими людьми.

Мы еще долго беседовали с Натальей Николаевной о ее семье, учениках… У обеих часто накатывали слезы, поэтому какое-то время просто молчали, отведя взгляды в окно. Расставаясь, желали только крепкого здоровья друг дружке и мудрости людям, живущим сегодня, чтобы они сумели сберечь мир, погасить существующие конфликты, а высвободившиеся силы и средства направили на созидание. Пусть так и будет!