Корреспондент «Лідскай газеты» в одном велосипедном походе посетил три белорусские пущи

Идея объединить в одном велосипедном походе три белорусские пущи у корреспондента «Лідскай газеты» Александра Соленкова, заядлого велопутешественника, родилась давно. Осуществить ее удалось с помощью московских коллег-велотуристов в начале мая. Впечатлениями о поездке он поделился с читателями.

«Ожидалось, что из Москвы приедут семь человек. На вокзале в Бресте из поезда вышли лишь двое: Дмитрий, мужчина в возрасте слегка за пятьдесят, и его жена Татьяна. Они бывалые туристы. Зимой ходят в лыжные походы по Северному Уралу и Заполярью, летом сплавляются на байдарках по рекам центральной и северной частей России, колесят на байках по соседним странам (Финляндия, Китай). Любят приезжать в Беларусь. Видели Мир, Несвиж, Новогрудок… И вот теперь «клюнули» на предложение проехать лесными дорогами сразу по трем нашим знаменитым пущам. Начали с наиболее известной и порядком туристами изъезженной – Беловежской. За два с половиной дня пара прокатилась по асфальтированным дорожкам древнего леса и оказалась в нашей, Гродненской, области, где мы и встретились. 

Путь от Мостов через Липичанскую и Налибокскую пущи предстоял не то чтобы дальний, но непростой. На нем – минимум дорог с покрытием, процентов тридцать – гравийные, большая часть – лесные песчаные, путаные тропы. Маршрут включал в себя немало точек, связанных с былой партизанской деятельностью в этих заповедных местах. Первое и самое крупное в Гродненской области мемориальное сооружение, посвященное советским воинам, партизанам и жертвам фашизма, находится на правом берегу Щары, в трех десятках километров от райцентра. Свежий вид памятника и ухоженная территория комплекса подвигнули Дмитрия на вопрос:

– Когда все это было построено? 

Узнав, что в прошлом году исполнилось тридцать лет со дня открытия, очень удивился:

– Выглядит как будто недавно возведенное. К сожалению, у нас за памятниками стали редко так ухаживать. Бывает, металл с них растаскивают, сами памятники без должного ухода ветшают. 

Отъехали немного дальше и осмотрели сохранившуюся и бережно восстановленную партизанскую землянку. Услышали историю о партизанских подвигах и трагической любви военного времени. Через деревеньки, каналы и урочища лесная дорога вывела к сооружениям бывшей воинской части. Точнее, к тому, что от прежних бункеров осталось. Холодом и заброшенностью веяло от все еще крепких, толстых стен. Сколько таких сохранилось на этой территории, пожалуй, сегодня и не узнаешь точно. Да и надо ли? 

На вторые сутки пути пересекаем асфальтовую дорогу между Лидой и Дятлово и опять въезжаем в лес. Предлагаю осмотреть дзоты времен Первой мировой войны. Спутники вежливо отказываются: ждет неблизкий путь к месту ночевки, и лишний крюк в несколько километров к вечеру уже не кажется столь простым. Ночь проводим на берегу Немана. Долго разговариваем. Некоторые высказывания гостей показались мне интересными, а свежий взгляд на действительность позволил освежить колорит привычного ее видения.

– Мы уже не сплавляемся на байдарках по рекам Подмосковья. Они все сильно замусорены. Вдоль берегов – бутылки, пластик, остатки от пикников… Такое ощущение, что плывешь посередине мусорного потока. Уходим от столицы подальше – куда еще не проникла такая вот «цивилизованность». Здесь, у вас, довольно чистые реки и пригородные леса не так замусорены, как в Подмосковье.

Я не стал возражать, промолчал. Дмитрий принял молчание за согласие и продолжил:

– Смотрю на ваши поля, огороды в деревнях – и пытаюсь понять, чего не хватает нашим сельчанам, чтобы и у них не бурьян под окнами рос, а цветы, какие я видел в Демяновцах Дятловского района. Мы у озера проезжали, красивое такое озеро. Подход к нему свободный. Не закрыт высоким забором с видеонаблюдением (чтоб никто чужой к воде не подошел). 

– У нас тоже такие заборы растут… Можно съездить в Браславский район, чтобы убедиться.

– Мне их видов дома хватает. К тому говорю, что как-то у вас в этом плане честнее, что ли. А ваши красивые леса! Я не увидел, что они замусорены или выгорели.

Я лениво возражал чересчур расчувствовавшемуся гостю. Имею странную привычку: когда кто-то приезжий начинает ругать окружающую меня действительность, я в споре горячусь и ощетиниваюсь. А когда чересчур ее хвалят – с чувством общего удовлетворения миролюбиво возражаю. На пике возражений предрек гостям встречу с «подмосковным лесом» вблизи Березовки. И ошибся. Мы въехали в городок по дороге достаточно чистой, за которую стыдно не было. Зато в самой Березовке, после посещения одного из магазинов, Дмитрий вдруг спросил, является ли эта торговая точка частной. Его удивила неторопливая реакция продавцов на клиента. Он даже назвал ее сонной. Время было дообеденное, пришлось сказать, что в этот магазин люди специально приходят для релаксации и неторопливых покупок. Чай, не супермаркет.

Еще два дня пути по лесным дорогам Налибокской пущи, и мы поворачиваем на Лиду. В полдень – небольшая экскурсия по городу и походы по магазинам. Перед отъездом спрашиваю у гостей, каким они увидели наш город. В один голос коллеги хвалили Лиду не из простой вежливости, а вполне искренне. В заключение попросил назвать то, что их у нас не удивило, то, что жителям Москвы в Лиде показалось привычным. Недолго думая, в один голос коллеги ответили:

– В Москве мы стараемся покупать только белорусские продукты. Они гораздо качественнее остальных. Цены здесь и у нас почти одинаковые. А тебе чем еще, кроме общих приятных впечатлений, будет помниться эта поездка?

– Вашим хорошим аппетитом и мусорным мешком на рюкзаках, который вы всегда довозили до урны и ни разу, ни на одной стоянке, не оставили после себя соринки. За что – спасибо. Приезжайте еще».