Три аккорда, «Шалом» и музыка, полная смысла. В творческой гостиной «Лідскай газеты» – Екатерина Климович
Часто доводится слышать: Лида красива своими людьми!.. Талантливыми, умными, добрыми, неординарными, трудолюбивыми... Сегодня у нас в гостях молодая и талантливая, яркая и заметная личность на лидской сцене – певица Екатерина КЛИМОВИЧ.
– Катя, попробую представить тебя читателям: ты певица, которая любит и умеет исполнять джаз. Кроме того, ты поешь в народном эстрадном оркестре Лидской детской музыкальной школы искусств «Esperanto», ты также солистка народного ансамбля еврейской музыки «Шалом». Ты преподаватель по классическому и эстрадному фортепиано, клавишному синтезатору, концертмейстер… И просто лидчанка, которая любит свою родную Лиду. Следует сказать еще, что ты выросла в музыкальной семье. Не так ли?
– Да, действительно. Очень красиво пели обе мои бабушки, да и многие в нашем роду обладали музыкальными способностями. Отец Александр Александрович Сыманович работал дирижером, много лет служил военным музыкантом, он также аранжировщик, композитор (в том числе шахматный). Моя мама Ольга Васильевна – социальный педагог ДЦРР №1, но тоже знает толк в музыке. У отца дома всегда были кларнет, аккордеон, гитара, фортепиано, барабаны. Во время праздников все дружно пели под аккомпанемент папы. Эта традиция сохранилась и по сей день. Мои «музыкальные гены» дали знать о себе довольно рано. В шесть лет я поступила в музыкальную школу по классу фортепиано, в класс Ларисы Парц.
– А как начала петь?
– Мне всегда хотелось петь. Но до определенного времени, кроме родственников, мое пение почти никто не слышал. На четвертом курсе музучилища у меня появился дополнительный предмет – вокал. Однако проучилась я у опытного певца Михаила Булыги недолго. Правда, успела исполнить несколько романсов. Ведь я пела и до сих пор пою во всех жанрах. Это и был мой первый маленький шаг в освоении вокала. Параллельно пела в академическом хоре Людмилы Пясецкой, а затем в хоре пианистов под руководством большого знатока хорового искусства, композитора Сергея Бугасова. Кстати, по фортепиано занималась также у прекрасного педагога Лилии Кудряшовой. Окончив музучилище с красным дипломом, поступила в Белорусский государственный университет культуры и искусств на эстрадное отделение (инструментальная музыка). С этого времени джаз прочно вошел в сферу моих интересов.
– Джаз – очень красивая, но и сложная музыка...
– Несомненно. По сложности исполнения с джазом в одном ряду могут стоять только классика и, пожалуй, некоторые образцы авангардистского течения. Но мне в джазе уютно и комфортно. Эта музыка мне близка по миро-ощущению. В ней я нашла себя.
– Что, на твой взгляд, главное для исполнителя джаза?
– Свобода, хотя это касается практически любого направления или стиля музыки. Поскольку джаз – чувственно-эмоциональная музыка, ритмически сложная, важны и импрессия, и экспрессия, внутренний взрыв всего тебя и пение самой души. Джаз – афроамериканская музыка, поэтому безупречно владеть английским языком – очень важный фактор при ее исполнении. Хотя сегодня можно услышать все, что угодно, но импровизация (конечно же, на приличном уровне) только приветствуется. Среди главного и самого сложного в джазе – это в техническом плане владеть множеством трудноисполнимых вокальных приемов – таких, как рык, хрип, сип, заглубления, интонационные подъезды, субтоны, мелизмы. Нужно мастерски владеть постановкой дыхания и артикуляцией. Поскольку джазовый вокал определяется индивидуальными особенностями артиста, должна вырабатываться и манера исполнения. Вокальные приемы должны впоследствии трансформироваться в более сложные джазовые художественные способы исполнения: шаутинг (шепот, крик, стон, фальцет), глиссандо, дерти-тоны, бендинг, скэт и др. Только тогда это будет поистине профессиональный, потрясающий джаз-вокал. Это очень-очень сложно. Но зато невероятно притягательно и интересно.
– В каком направлении развивается твой джаз-репертуар?
– Если в самом начале мне нравился исключительно традиционный джаз (а это Элла Фицджеральд, Билли Холидей, Луи Армстронг, Дина Вашингтон, Сара Вон и другие аксакалы жанра), то на данный момент с удовольствием изучаю и творчество более молодых исполнителей, выступающих в более поздних стилях smooth jazz, relax, soul. Очень нравятся funk и всевозможные популярные песни в джазовых обработках. В моем репертуаре есть композиции в этих направлениях, и с ними я выступаю.
– Несколько лет назад у тебя состоялся собственный сольный концерт «Джаз и не только». Тогда в твой адрес звучали пожелания писать собственную музыку. Есть ли пробы аккорда?
– Да, и это получилось не запланировано, а совершенно спонтанно. Я даже не представляла, как это делается. Но однажды, весной минувшего года, я что-то наигрывала: один аккорд, другой, третий… И на этом все. Получилась небольшая песня, точнее музыкальная зарисовка. Она на белорусском языке, называется «Мая вясна». Короткая песенка, так и осталась… на трех аккордах. Если ее будет слушать музыкант, возможно, скажет: «Ну что это такое – три аккорда?» Но я не композитор. Какой с меня спрос? Но если вдохновение пришло, стоит ли ему перечить? Я поместила мелодию в социальную сеть, и она нашла отклики у некоторых слушателей. Для меня это радость.
– Катя, хочу спросить у тебя еще об одном... Ты солистка народного ансамбля еврейской музыки «Шалом». Как так произошло, что ты попала в его состав?
– Случайно. Предыдущая солистка временно не смогла выступать из-за того, что ушла в декретный отпуск, и предложила мою кандидатуру вместо себя. То, что я по национальности белоруска, тоже не стало препятствием. В «Шаломе» отношения между музыкантами очень теплые, дружеские, а это один из главных залогов творческого успеха. В этой команде мне нравится все! Да и как может не нравиться чуткое, заботливое и всегда уважительное отношение друг к другу?!
– Еврейская музыка – какая она? Какие ощущения у тебя вызывает?
– Я бы сказала, особенная: глубокая, философская или, напротив, заводная, легкая и озорная. А вообще, она разная. У нее есть и свои отличительные особенности – это изысканные интонации, ее всегда узнаешь и отличаешь от любой другой национальной музыки. Еврейская музыка добрая и искренняя. Она вызывает ощущение естественной грусти и безграничной радости, а в итоге культивирует и утверждает жизнелюбие.
– Расскажи подробнее о работе в составе «Шалома».
– Мы исполняем песни на русском, белорусском языках, на идише и на иврите. Много репетируем. Играем, что называется, живую музыку, а также поем под минусовые фонограммы. Мне посчастливилось с «Шаломом» побывать и выступить в Эстонии, Литве, Польше, Словении, Австрии, Италии, Молдове, Украине. Участвуем в республиканских фестивалях национальных культур в Гродно. Сейчас активно готовимся к знаменательному концерту, посвященному 25-летнему творческому юбилею «Шалома». Прозвучат и две новые песни – это «Шалом» и «Гимн любви». Последняя – в дуэте с Ларисой Шабалиной, талантливой вокалисткой, которая недавно была приглашена к сотрудничеству с ансамблем. В этом году у нас есть хорошая новость: ансамбль «Шалом» снова выиграл грант голландского еврейского гуманитарного фонда (кстати, уже не в первый раз). Используя эту финансовую поддержку, мы выпустили юбилейный диск, издаем буклеты, записываем в студии новые песни и готовим наш большой концерт.
– В репертуаре ансамбля «Шалом» есть уникальная песня «Мястэчка», и даже снят редкостный по замыслу клип. Как осуществлялся этот проект?
– Да, особое место в репертуаре ансамбля «Шалом» занимает песня “Мястэчка”. И это действительно, как вы заметили, редкостное выражение творческой идеи. Эта песня не простая – она имеет необычное патриотическое и историческое значение. Однажды папин шахматный приятель Вольф Рубинчик из Минска подарил отцу книгу стихов еврейского поэта Ильи Злотника, писавшего главным образом на идише. Поэт Илья Леонидович Злотник родился в 1922 г. в местечке Лапичи Могилевской области. Во время войны служил корреспондентом в Красной Армии прямо на линии фронта. Имел боевые награды. После войны долгое время работал журналистом в «Настаўніцкай газеце». А в 1990 году вместе с семьей переехал в Израиль и прожил там остаток своей жизни – до 2006 года. Другой еврейский поэт Феликс Хаймович, проживающий в Беларуси, перевел этот сборник стихов с идиша на белорусский. И вот Вольф Рубинчик предложил моему отцу, как композитору, переложить хотя бы одно из стихотворений из этого сборника на музыку. Отцу сразу же приглянулись стихи под названием “Мястэчка”. Так в 2010 году появилась еврейско-белорусская песня “Мястэчка”. Мой брат Алексей Сыманович сразу же снял клип к этой песне, и мы ее записали. Примечательно, что видеоряд начинается со звуков природы, плавно переходя в обзор городской окрестности, панорамы величественного Иерусалима. В этом месте звучат завуалированные интонации древнееврейской музыки с одновременным сочетанием часто используемых эолийского, дорийского и фригийского ладов народной музыки, которые наиболее свойственны еврейскому музыкальному этносу. При этом в аккомпанементе используются еще и тембры забытых этнических еврейских музыкальных инструментов. После интродукции, как знак народности, вдруг начинают вокально проговариваться еврейские народные междометия. И вдруг звучание внезапно и в то же время плавно переходит в советско-белорусские песенные интонации. Однако и здесь можно услышать внутри мелодических построений так называемые вставки – “спрятанные” реплики-подголоски еврейского фольклора. А как же иначе?! Зазвучав по-белорусски, еврейская песня не перестает быть еврейской. И не случайно в качестве эпиграфа в клипе мы читаем слова самого Ильи Злотника: ”На кавалкі парэжце – ажыву, уваскрэсну – варта толькі пачуць мне дзе яўрэйскую песню!” После завершения “белорусской” темы композиция снова обрамляется еврейскими интонациями в виде измененной репризы. Получился своеобразный стилистический синтез-воплощение двух музыкальных культур. Родина еврейского поэта – Беларусь. Она осталась навеки в сердце поэта – даже там, на “земле обетованной”. Недвусмысленно и сам поэт Илья Злотник пишет: ”Ні таты-маманькі, ані сяброў маіх, мястэчка роднае мне толькі мроіцца. О, жаль нязбыўны мой, мая самотанька! Ну, як жа сэрцайка маё загоіцца?”
Когда я попала в ансамбль “Шалом”, руководитель Михаил Яковлевич Двилянский обратил внимание в одной из моих песен на слишком знакомое слово «мястэчка». Это слово всегда имело историческое значение для совместно проживавших и мирно сосуществовавших много лет на одной территории белорусов и евреев. И он загорелся желанием не пройти мимо белорусско-еврейской истории. И песня быстро и прочно вошла в репертуар ансамбля. Спасибо всем здесь упомянутым людям – они, каждый по-своему, дали жизнь этому замечательному произведению – песне о малой родине.
– Катя, и в завершение расскажи о своих интересах вне сцены. Чем еще увлекаешься и где черпаешь вдохновение?
– Занимаюсь саморазвитием. Люблю живопись, поэзию, литературную классику. Читаю книги о счастье, о любви, о подсознательном. Из последних прочитанных – «Искусство любить» Э. Фромма, «Парадигма и парадокс счастья» Р. Эйра. Общаюсь с друзьями, выезжаю с ними на природу, путешествую по Беларуси. Прошлым летом побывала в Гомеле, Могилеве, Витебске. В связи с закрытием границ появилась возможность увидеть красоту родного края. Созерцаю природу: закаты, рассветы. На велосипеде исколесила близлежащие деревни, леса, берега озер. Их так много – прекрасных уголков родного края! И мой творческий запал возбуждает не что иное, как Природа!
