«Улица имени героя». Командир лидских мстителей и его «Искра», которая стала огнем и привела к Победе

09 Апреля 2020 2046

С фотографии первого послевоенного года смотрит 27-летний лейтенант с красивыми чертами лица, легкой грустью, усталостью в глазах, щетиной на бороде и щеках… Тысячи женщин наверняка влюбились бы в этого героя, которому, впрочем, была уготована тяжелая, полная испытаний судьба.

В самые первые дни войны он попал в плен. Четырежды бежал и четырежды был схвачен. Впоследствии стал той самой искрой, которая зажгла умы и сердца народных мстителей и повела на мужественную борьбу с захватчиками. А после войны судьба снова готовила испытания. Партизанский командир был непризнанным героем, остался без ноги, почти без средств к существованию. Лишь в самом конце жизни его героическое имя было возвращено, а в год смерти им же названа одна из улиц города Лиды.

В 2019 году исполнилось сто лет со дня рождения Александра Андреевича Коннова, командира первого на Лидчине партизанского отряда «Искра». Об этой дате на всю республику сообщило белорусское информационное агентство БелТА. О Коннове нужно не просто вспомнить, но и помнить нам, лидчанам. В преддверии 75-летия Великой Победы перелистаем страницы Великой Отечественной войны, всмотримся в портрет партизанского командира и попытаемся ответить на вопрос, почему мы победили.

О чем поют соловьи на улице Коннова?

В Лидском историко-художественном музее сегодня хранятся архивные материалы: биография и переписка Александра Андреевича с учениками СШ №8, его воспоминания, публикации в газетах, наградные листы… Есть здесь и то самое фото – портрет, который так западает в душу, наверное, любого, кто когда-нибудь заинтересуется, соприкоснется с судьбой легендарного командира. Все это хотя и фрагментарно, но воссоздает картину военных будней и помогает нам представить трагизм событий войны, жестоко врезавшейся в судьбы людей.

Нынешняя улица Коннова вряд ли отождествляется у того, кто побывает здесь, с ярким образом партизанского вожака. Скромная, немноголюдная и непротяженная, она начинается от улицы Генерала Беды и где-то через километр упирается в густой кустарник, давая по всей своей протяженности начало многим улочкам: Гайдара, Грибоедова, Чернышевского, Ленинградской, Щедрина. По левую сторону от улицы Коннова, на горизонте, – Южный городок, рядом – пустырь, на котором вполне могли бы построиться новые дома. Таким образом, улица Коннова хотя с виду и скромная, но символичная – дает начало новым улицам, новым домам, новым горизонтам. А вообще, это обычная улица с обычными домами. Разными, как и наша жизнь: скромными и добротными, старыми и новыми кирпичными. В них бежит жизнь с ее радостями и горестями. Это улица с благоустроенными двориками, интересными дизайнерскими элементами и, наоборот, закрытыми, глухими заборами. Улица тихая, на ней в дневные часы редко встретишь прохожего. Одну из жительниц мы все-таки застали. «Знаете ли вы, в честь кого названа ваша улица?» – поинтересовались у нее.

– Нет, – последовал ответ. – Живу здесь недавно. Раньше жила на улице Рыбиновского, а здесь была дача. Выйдя на пенсию, переехали сюда окончательно. Место нравится: тихое, спокойное. Весной поют соловьи.

Березы и сосны – партизанские сестры

Александр Коннов родился в Челябинской области России в семье уральского казака. Рано познал горе, осиротел, еще будучи ребенком, вынужден был трудиться наравне со взрослыми. Окончил Свердловское военное училище, в 1940 году, став лейтенантом, был направлен в 141-й строевой полк 5-й ордена Ленина строевой дивизии в город Курган командиром взвода станковых пулеметов. В конце августа 1940-го полк был переведен в м. Плещеницы Минской области. А 5 мая 1941 года выехал в летние лагеря под Гродно.

«22 июня нас подняли по тревоге, – пишет в своей автобиографии командир. – На западе отчетливо был слышен гул канонады. Командир полка дал приказ получить боеприпасы и занять окопы. В это время г. Гродно и наш лагерь подверглись бомбежке. Впервые я попал под артобстрел и увидел жертвы. Мы заняли оборону. Затем снялись и отступали. В ночь с 4 на 5 июля я попал в плен и оказался в лагере военнопленных под Минском…»

Вскоре оттуда стали отправлять колонны пленных на запад. В одну из них попал Коннов. Улучив момент, когда немцы-охранники отвлеклись, он рванул в лес. Лес, белорусский лес, который он не раз потом будет вспоминать с великой благодарностью, укрыл его! Но если бы молодой лейтенант знал, что этот побег и этот плен далеко не последние! Скоро его поймают и снова отправят в лагерь, в Остров-Мазовецкий. Оттуда будет организован массовый побег. Ценою жизней сотен людей, которые толпой бросились на колючую проволоку, смогли убежать меньше половины из них, в том числе Александр Коннов. А перейдя границу и оказавшись на своей, советской территории, он был снова схвачен, но чудом, благодаря одной деревенской женщине, которая взяла его в качестве якобы работника, спасен от плена. Однако вскоре Коннов попал в облаву, которую оккупанты устраивали на местную молодежь, угоняя ее на работы в Германию. Коннов в числе будущих рабов был направлен на ремонт шоссейной дороги, но мысль о побеге не покидала его. И он снова бежал. И снова белорусский лес стал для него спасителем. Но опять был схвачен. И опять побег…

С одним из беглецов они пришли в лес в излучине рек Неман и Рось. Здесь и началось создание партизанской группы. Вскоре к ним присоединились новые люди – беглецы и местные жители, жаждущие борьбы с захватчиками своей земли.

Группа в составе 19 человек, вооруженная несколькими ручными пулеметами, винтовками, пистолетами и гранатами, уже имела на своем счету мелкие диверсии. Однако решила двигаться на восток, к действующей Красной Армии. В сентябре 1942 года они шли по территории Лидчины, когда вдруг вблизи деревни Докудово встретились с другой партизанской группой, командовал которой Иван Феоктистов. На собрании было решено объединиться и действовать здесь, в тылу врага. Командиром объединенного отряда был назначен капитан Александр Григорьев. Однако в одной из первых диверсий Григорьев пропал без вести. На общем собрании выбрали нового командира – им стал Александр Коннов. Объединенный отряд получил название «Искра».

Лидские мстители

С каждым днем отряд «Искра» пополнялся новыми мстителями. В декабре 1942 года в него влилась группа в составе девяти человек под командованием Валентина Демидова. Отряд рос и за счет местного населения, и за счет людей, бежавших из плена. В декабре 1942-го отряд вошел в состав Ленинской партизанской бригады, в марте 1943 года была организована бригада имени Кирова. В ее состав вошел в числе других и отряд «Искра».

Первоначально партизаны занимались диверсиями в небольших гарнизонах (постарунках). Первой их операцией стало нападение на имение Жирмуны, где партизаны сожгли волостное управление (гмину), убили нескольких фашистов и взяли в плен полицейских. Примерно в ноябре 1942-го разведка обнаружила на Лидском аэродроме оставшиеся от советских войск авиабомбы под небольшой немецкой охраной. Нужно было во чтобы то ни стало их взять, и партизаны это сделали – взяли 29 авиабомб. В своих воспоминаниях Коннов пишет, что отвагу и мужество при вывозе бомб проявили Федор Земсков, Григорий Тимофеев, Валентин Демидов, Иван Феоктистов, Владимир Петровский, Владимир Кушель, Михаил и Александр Куди, Виктор Давлюд, Максим Белозеров, Петр Яншин, Андрей Панич и др.

Больших успехов «Искра» добилась в так называемой рельсовой войне. Первый эшелон был взорван искровцами в январе 1943 года. Архивные сведения говорят: была заложена авиабомба, взрывом разбиты один паровоз, восемь вагонов, два вагона повреждены, военный груз, предназначенный фашистами для восточного фронта, был превращен в обломки металла и остался под откосом. Оккупанты были вынуждены усилить охрану железной дороги своими солдатами. Но и это не помогло. Видя, что взрыв происходит под тендером паровоза или под первым вагоном, захватчики стали прицеплять впереди паровоза платформы, нагруженные балластом. Партизаны это учли и стали действовать с помощью шнура: от чеки взрывателя протягивали шнур в сторону железной дороги и в нужный момент дергали его. Взрыв происходил там, где считался более результативным.

В конце мая 1943 года было решено нанести удар по немецкому гарнизону на стеклозаводе. «Разбить его полностью у нас не было возможности, – вспоминает Коннов. – Хорошо укрепленный и вооруженный, через него проходила шоссейная дорога Лида – Новогрудок, оттуда могло прибыть быстрое подкрепление. Нужно было как-то вытащить врага из логова. Начальник немецкого гарнизона гауптман (капитан) Курт был известен как «мастер» вести бои с мелкими безоружными людьми, особенно с группами евреев, бежавших из Лидского гетто. Эту его «любовь» вести бои с безоружными мы и использовали. На один из хуторов мною была направлена небольшая группа партизан-евреев. Без оружия. С задачей – топить баню, якобы мыться после побега из гетто. Вначале хозяин не пускал их, но вмешался начальник особого отдела Роберт Сосновский, и обозленный хуторянин разрешил. Сам же незаметно выехал в немецкий гарнизон, чтобы донести оккупантам. Партизаны все это видели. Им как раз это и было нужно. Еще с вечера были особенно придирчиво проверены оружие, боеприпасы и снаряжение у всех партизан, идущих на задание. Конечно, никто не знал куда. За исключением командования отряда. Ночью подняли отряд по тревоге и двинулись из д. Ольховка по направлению к Неманскому гарнизону.

Шли по лесу и болоту, обходя населенные места. Я вывел отряд в промежуток между д. Пудино и стеклозаводом и расположил подковообразно (учетное открытие и ведение огня с двух флангов и в лоб). Кроме того, группа партизан продвинулась вперед, она должна была пропустить фашистов и закрыть вход, чтобы не пропустить ни одного оккупанта или полицейского назад. В Неманский гарнизон утром, сразу же, как только уехал хозяин хутора, был направлен связной-разведчик. Он прибыл и доложил о сборах гарнизона на операцию. Примерно через полчаса мы услышали гул моторов, а за ним – крик едущих на подводах полицейских, игру на губных гармошках и веселье. Подпустив машины на 80-100 метров, я скомандовал «огонь» – все заглушил шквальный огонь с трех сторон из автоматов, пулеметов и винтовок. А затем с криками «ура» партизаны кинулись в атаку. Через 15-20 минут уже все было закончено. Были уничтожены несколько автомашин и подвод, убито много фашистов и полицейских, несколько полицаев взято в плен, подобраны все оружие и боеприпасы. На следующий день из г. Лиды на бронетранспортерах и машинах прибыла немецкая помощь. На месте вчерашнего боя торчали остовы машин и валялись трупы завоевателей. Их стали грузить в машину, и тогда заметили труп гауптмана – начальника Неманского гарнизона. Начали поднимать его, и раздался взрыв: сработала партизанская мина».

«Мы отдавали все, что могли, чтобы приблизить час освобождения от фашистской оккупации! – пишет в автобиографии Александр Коннов. – Во многом помогало население Лидского района: давало крышу для укрытия от непогоды, транспорт для быстрой переброски, прятало для нас впрок хлеб, а если нужно, то одиночек и небольшие группы укрывало от полицаев и немцев, давало место раненым. Такие деревни, как Докудово, Ольховка, Бурносы, Петры и ряд других, и вовсе назывались партизанскими. Д. Ольховка была нашим штабом, д. Бурносы – нашим портом, д. Докудово дала нам самое большое количество смелых партизан».

Командир бригады им. Кирова Сергей Васильев так отзывался о деятельности искровцев: из всего количества взорванных бригадой вражеских эшелонов 60 процентов на боевом счету «Искры», что является доказательством авангардной роли отряда в составе бригады.

Испытание судьбой

Как свидетельствуют материалы по истории отряда «Искра», собранные и подготовленные для издания отдельной книгой (а пока находящиеся в открытом доступе на одном из лидских интернет-ресурсов) старшим научным сотрудником Лидского историко-художественного музея Валерием Сливкиным, война жестоко обошлась с партизанским командиром Александром Конновым. Он командовал «Искрой» до 10 июля 1944 г. После соединения с частями Красной Армии был назначен командиром истребительного батальона при Лидском горрайотделе МВД. В августе 1944 г. выехал в Минск, в Белорусский штаб партизанского движения, работал в Барановичах в орготделе облисполкома, был старшим комендантом школы ФЗО №1 в г. Борисове (1945 г.). Имел награды: орден Красного Знамени, многочисленные медали. А в 1946-м выехал в Челябинскую область. Он не вернулся в военную профессию, а стал инспектором по заготовкам, окончил курсы бухгалтеров, был старшим бухгалтером маслозавода. А потом… был арестован, отбывал наказание в Магаданской области. При аресте был лишен своих высоких наград. По возвращении жил на пенсию 30 рублей в деревенском доме, имел лошадь, корову, птиц. В 1967 г. у него была ампутирована правая нога. Узнав о жизненной ситуации своего командира, в вышестоящие органы стали писать партизаны-сослуживцы, которые добились возвращения ему наград и доброго имени. Александра Коннова не стало в 1973 году. В том же году решением Лидского горисполкома одна из лидских улиц названа именем Коннова.

В памяти останется таким

«Знаю его как отважного командира, бесстрашного патриота нашей Родины, который очень внимательно относился к своим подчиненным, любил их и был любим, – вспоминает о Коннове соратник по партизанской борьбе Иосиф Лернер. – Для каждого из нас он был не только командиром, но и чутким другом, братом родным. Ему было присуще такое качество русского человека, как интернационализм, ведь в отряде «Искра» были люди разных национальностей».

А вот еще один отзыв: «Энергичный, внимательный и чуткий, быстрый и решительный в действиях, с твердой волей, ровным, спокойным, немножко резковатым характером, добрым сердцем и веселым нравом, здоровым солдатским юмором. В отряде пользовался большим авторитетом, партизаны его любили и немножко боялись. К разгильдяям, трусам, мародерам был беспощаден, жесток и суров, быстр на принятие решений и «тяжел на руку». Стройный, аккуратный, подтянутый, любящий шутки и веселье, песни и задушевные беседы».