Как из «огненной» массы рождается бокал. Познакомиться с этим процессом помог бригадир-отдельщик цеха хрусталя стеклозавода «Неман»

29 Мая 2020 2146

Прежде чем хрустальное изделие на ножке (рюмка, фужер, бокал, ваза для конфет) попадет на прилавок магазина, а затем в руки покупателя, над ним трудится много людей.

Сначала это художники, технологи и другие специалисты, потом «доводят до ума» мастера экспериментальной бригады, изучают потенциальную востребованность на рынке маркетологи, и только потом модель запускается в производство. Физическое же существование каждой единицы хрустального изделия начинается с того момента, когда из печи с расплавленной до 1300°С стекломассой достается очередная небольшая ее порция и над ней, пышущей жаром, вязкой, податливой, начинает «колдовать» бригада профессионалов.

На днях в ОАО «Стеклозавод «Неман» мне довелось близко увидеть, как именно это происходит.

Вместе с начальником третьей смены цеха хрусталя Светланой Заеко мы прошли к печи №12, возле которой на своеобразном подиуме по ее окружности равномерно распределились 9 бригад. Мне предложили ближе познакомиться с работой одной из них – той, которую возглавляет бригадир-отдельщик Сергей Петриман.

Пока мы шли к печи, Светлана Николаевна отметила, что бригада Сергея Петримана очень сильная. Формирование хрустального изделия на ножке является сложной работой и требует особых навыков и мастерства. Именно такие люди сюда и подбирались. Понятно, что быть во главе такой бригады очень ответственно. К тому же бригадир Сергей Петриман сам трудится, отдельщиком, возле горячей печи наравне со всеми.

У печи жарко, но на это просто перестаешь обращать внимание, когда видишь, как на твоих глазах рождается заготовка хрустального бокала. Не меньше захватывает, насколько отточены и скоординированы движения каждого работника бригады. Всего в бригаде Сергея Петримана, кроме него, работают 6 человек: выдувальщики Сергей Васильев и Мария Плиска, прессовщик Александр Пилипенков, наборщики Ольга Гузовская и Елена Козелецкая, съемщик-укладчик Татьяна Меньковская.

Расплавленная хрустальная масса, которую только что достали из печи, имеет насыщенный красный цвет. Но затем она очень быстро теряет эластичность, затвердевает. Об этом свидетельствует быстрое изменение цвета – от красного до оранжевого, желтого и бесцветного. И за эти десятки секунд надо успеть сформировать из порции расплавленной массы часть будущей заготовки хрустального изделия.

Верх изделия (его называют «пойло») изготавливают выдувальщики. Они выдувают его при помощи специальной трубки с резиновой «грушей» на конце. Прессовщик прессует ножку и приклеивает ее, еще горячую, к пойлу. В таком виде будущее изделие передается отдельщику, который формирует в нем донышко – вручную откатывает порцию раскаленного хрусталя (перед этим приклеенную к ножке) до определенного диаметра. Затем он отбивает уже затвердевшее будущее изделие от трубки, и съемщик-укладчик уносит его от печи для дальнейшей обработки. Отдельщик тем временем откатывает очередное донышко – точно такого же диаметра, как и предыдущие. Мое внимание обращают на то, что отдельщику не надо заботиться, из чего его формировать. Нужное количество расплавленной хрустальной массы для формирования донышка ему подает от печи наборщик, для чего использует специальную длинную наборную трубку. Второй наборщик подает горячую массу прессовщику (который прессует ножку).

Думаю, тем, кто никогда не был в цехе хрусталя, будет интересно узнать, куда относит будущие хрустальные изделия от печи съемщик-укладчик. Оказывается, он относит их в печь отжига. Дело в том, что сформированные затвердевшие заготовки всё еще имеют очень высокую температуру – около 550-600°С. Для того чтобы снять в хрустале напряжение, в течение полутора часов он находится в печи отжига под воздействием контролируемых температур. Затем, после определенных операций, заготовки отправляются на участок обработки, где осуществляются их нарезка, полировка, упаковка.

Пока я наблюдала за рождением хрустальных заготовок и их «эволюцией», подошло время обеда. У Сергея Петримана появилось несколько свободных минут для беседы с журналистом. В первую очередь я поинтересовалась, насколько сложно откатывать вручную донышки одного и того же диаметра. Или допускается, что в одной модели они могут быть разные?

– Ни в коем случае, – ответил Сергей Иосифович. – Есть заданный размер, и от него отступать нельзя. Учитывая, что это все же ручная работа, допускается лишь минимальный отступ – плюс-минус два миллиметра! При этом, учтите, ассортимент изделий на ножке может меняться каждый день. Соответственно, меняется и диаметр донышка.

Чтобы откатывать донышки качественно и быстро, нужно иметь точный глазомер, уметь чувствовать расплавленное стекло. Обладая такими качествами, со временем можно набить руку и стать профессионалом. Хотя, даже при определенном старании, это получается не у каждого. В последующем человек может талантливо проявить себя в другой специальности, а отделка – просто не его сфера. Что же касается Сергея Петримана, он освоил эту специальность быстро и очень ее любит.

Сложность профессии заключается и в том, что нужно не только аккуратно отделать донышко, строго соблюдая заданные параметры, без брака, но и уложиться в определенный срок. Каждому новичку, чтобы начать укладываться в норму, требуется свое время. Кто-то норму так и не осиливает. Сергею Иосифовичу для этого не потребовалось много времени. Сейчас он без проблем может ее перевыполнить. Впрочем, все в его бригаде, каждый на своей операции, трудятся добросовестно. В итоге бригада Сергея Петримана постоянно выполняет план выработки на 110-120%.

Меня интересует, какой путь нужно пройти, чтобы стать во главе производственного подразделения, пусть небольшого, но очень важного. Оказалось, Сергей Иосифович, как и многие работники стеклозавода, является продолжателем семейной традиции. Поэтому после школы он целенаправленно окончил профессиональный лицей по специальности «выдувальщик стеклоизделий» и после службы в армии, 22 года назад, пришел на стеклозавод. Молодого парня приняли выдувальщиком в цех хрусталя. Сначала он работал на стаканах, потом перешел на изделия на ножке и выдувал их 19 лет. А три года назад стал отдельщиком и возглавил бригаду. Дело в том, что, трудясь выдувальщиком, Сергей Иосифович постепенно осваивал смежные операции, в том числе специальность отдельщика, так как в бригадах, работающих у печи, всегда приветствовалась взаимозаменяемость. Мало ли что может случиться с человеком, а производство остановить нельзя – оно круглосуточное, непрерывное (печь тушат только раз в несколько лет, чтобы провести ремонт).

Непрерывное производство предполагает работу в четыре смены. Сергей Иосифович уже давно привык к ночным сменам, и в семье не относятся к этому как к чему-то чрезвычайному. Намного сложнее, признается мой собеседник, привыкнуть к жаре, исходящей от печей. Неспроста «горячий стаж» начисляется здесь уже после 10 лет отработки. А у Сергея Петримана он составляет 22 года.

– Работа в таких условиях очень сплачивает, – продолжает бригадир-отдельщик. – Коллектив стабильный, все очень хорошо чувствуют друг друга, готовы прийти на помощь в процессе работы. Мы, без преувеличения, как одна семья.

Время для беседы истекло, Сергей Иосифович попрощался и снова поспешил к своему рабочему месту.

– Знаете, а они действительно очень держатся друг за дружку, – сказала начальник смены, когда мы с ней удалялись от печи. – Но это произошло не само собой. Дело в том, что Сергей Петриман очень строго подходил к подбору коллектива бригады. Но зато теперь ценит работников и знает, что с ними можно браться за самый сложный ассортимент. И он очень хороший организатор. Выполняя свою непосредственную работу, он в то же время хорошо чувствует, видит, если рядом что-то идет не так, приходит на помощь, следит, чтобы в целом бригада работала слаженно, без брака. И у него это получается.