За строкой Декрета №18. В чем ошибался классик?
«Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая несчастлива по-своему», – утверждал Лев Толстой в романе «Анна Каренина». Мне же, побывавшей на очередном заседании комиссии по делам несовершеннолетних, хочется возразить классику: все несчастливые семьи тоже похожи. В социально-педагогическом центре проходят заседания комиссии, посвященные как раз таким семьям.
Увы, как бы прискорбно ни было констатировать, но начинается у всех примерно одинаково и, к сожалению, довольно рано. Как у 26-летней лидчанки Анастасии… Впрочем, знакома она многим членам комиссии еще раньше. С 16 лет, когда училась сначала в СШ №4, после – в бывшем училище №196. У Насти богатый опыт несчастий: когда-то мама злоупотребляла спиртным, бросала ее. И вот сейчас Настя сама мама. Но вместо того чтобы усвоить горький урок и не причинять страданий своему ребенку, она идет по проторенному пути. Знакомые и соседи не раз сигнализировали в милицию, органы опеки, что Настя дружит с плохими компаниями, что ее видели нетрезвой… Вот и в последний раз она была пьяна, а ребенок в запертой квартире плакал и кричал.
У Насти на глазах неподдельные слезы раскаяния. Она просит не отбирать ее ребеночка. Хотелось ей поверить. Но… Уверенности нет. Совсем недавно за Настю уже боролись многие люди. Ей ведь и ребенка из роддома не хотели отдавать (по ряду причин). И только неимоверными усилиями посторонние люди отстояли Настю, дав ей шанс начать новую жизнь и воспитывать своего ребенка. Увы, она его не использовала. Как будет дальше? Не берется говорить никто. Ясно одно: сейчас ребенка у Насти заберут, а ей дадут полгода на исправление. Теперь ей нужно доказать, что она может воспитывать ребенка и изменить свою жизнь. Удастся ли это? Вопрос с большим вопросительным знаком.
Папа, не пей! Мама, не молчи…
Увы, но срок в полгода не использовала, чтобы вернуть двоих детей, еще одна лидская семья, мама и папа Светлана и Павел. Дети их находятся в Гродненском Доме ребенка. Ситуация усугубляется тем, что папа надумал посетить их, будучи в нетрезвом виде. Мама прогуливает на работе, куда ее трудоустроили как обязанную возмещать расходы на содержание детей. Напрашивается вывод: судьба детей родителям неинтересна. Они просто сидят сложа руки. К ним стучатся, а они молчат. Мама опустила голову и пустила скупую слезу… Может быть, где-то в ней еще есть живое? Но почему же тогда она НИЧЕГО не делает? Комиссия пришла к выводу: вернуть детей в эту семью нет возможности. Маме и папе грозит лишение родительских прав.
Еще одна семья также ничего не делает для возвращения четверых отобранных у нее детей. Вместо этого родители выясняют свои отношения, ссорятся как кошка с собакой, живут как чужие люди. Как только и сошлись, как родили четверых детей?! Когда пристальнее присмотришься к этой семье, выясняется, что мама, еще несколько месяцев назад беспробудно пившая, сейчас хотя бы работает, а вот отец не считает нужным утруждаться за малую зарплату. Изо дня в день он говорит: «Я устроюсь, я устроюсь…» Но проходят недели, месяцы, а здоровый молодой мужчина со специальностью сидит дома и ссорится с женой. А что же дети?.. Этот «воз» для них и ныне там, в приюте.
В новый год – с планшетом для сына
Не во всех оступившихся, наломавших дров семьях бывает так плохо. Целая межведомственная система работает, чтобы им помочь. Особенно видны положительные результаты, когда у родителей есть поддержка окружающих людей, трудовых коллективов. Вместе с еще одной мамой, дети которой отобраны на срок ее исправления, на заседание комиссии пришла представитель предприятия, на котором она работает, Лидского ГУП ЖКХ. В отличие от папы, который уехал на заработки в Россию и от которого ни слуху ни духу, мама пытается исправляться. Она работает дворником и работает хорошо. В коллективе не посмотрели, что у женщины нелицеприятный послужной список, а протянули ей руку помощи, всячески поддерживают, готовы предоставить ей общежитие. Все складывается в пользу того, чтобы вернуть ей дочь. Еще в одной похожей семье мама трудоустроена на мебельную фабрику, папа – на другое предприятие. И если папа никак не может погасить имевшиеся ранее у него долги, то прогрессу мамы впору приятно удивляться. Все просто: на предприятии ей оказали серьезную поддержку, как моральную, так и материальную. В своей комнате в общежитии она делает ремонт, сама, можно сказать, спит на полу, но очень старается сделать все качественно и побыстрее. Даже на лице ее читается оживление, свет, уверенность.
Хотелось бы, чтобы в каждой семье было так, как в семье еще одной лидчанки – Натальи. У нее также полгода назад отобрали сына, и также по причине ее пьянства. Мальчик был взят под опеку бабушкой. За это время мама трудоустроилась, хорошо работала и практически погасила все свои долги, в том числе за коммунальные услуги и за содержание государством ее сына. Дома, в общежитии, она сделала ремонт, купила тахту. Новый год, планирует мама, они с сыном будут встречать у нового телевизора. Зарплата у нее как у штукатура небольшая, но ведь смогла же!.. Все, абсолютно все хвалят Наташу. На заседании комиссии рассмотрен вопрос о возвращении ей сына. У мальчика скоро день рождения. Она уже решила, что ему подарит, – планшет. Но, пожалуй, самым большим подарком будет… его мама, добрая, заботливая, родная.
На этой хорошей ноте хотелось бы закончить материал с данного заседания. Если бы не отдельные его моменты, которые немало удивили.
Что не видят оступившиеся люди?
Первое, что бросалось в глаза в каждой отдельно взятой семье, – это семейный разлад. Как будто вместе с детьми из семей ушел мир. Семьи разбились, как стаканы. Вместо того чтобы объединиться и думать, как спасти семью, вернуть детей, родители решают споры, кто из них больше виноват. Встает вопрос: а ведь даже если они исправятся, сделают ремонты, пролечатся, будет ли комфортно ребенку в таких семьях, где живут чужие друг другу мама и папа? И второе: каждому из родителей подсказывали путь исправления и путь лечения. Ведь корень зла – это болезнь, алкогольная зависимость. Известно, что лечение предусматривается не столько медикаментозное, сколько посредством изменения самого себя. Врач-нарколог каждому родителю предлагает посещать группы самопомощи анонимных алкоголиков. Но практически все отвечают: «А зачем?», «Что мне там делать?», «Я закодировался», «Я же сейчас не пью». При всех положительных результатах, которых достигли эти люди, сразу же закрадывается сомнение: а ведь их исправление на самом деле далеко от идеального! Если есть такая самоуверенность и нет понимания, что они алкоголики, то в исцелении подвижек практически нет. Жаль, что они этого пока не видят…
