Можно ли найти на авиационном полигоне снаряд, который не взорвался? (фото)
В конце января во многих средствах массовой информации появилось сообщение о том, что в отношении трех жителей Гродненской области, которые добывали боеприпасы на авиационном полигоне 116-й штурмовой авиационной базы, заведено уголовное дело. Факт, по сути, резонансный. Не раз приходилось слышать о том, что на территорию военного объекта попадают собиратели грибов и ягод. Но неужели с полигона в качестве трофея действительно можно унести неразорвавшийся боеприпас?
В самой войсковой части предложение написать репортаж с авиационного полигона восприняли одобрительно. Заметка о якобы бесхозном объекте ударила по репутации 116-й штурмовой авиабазы, достижения которой не раз отмечались на самом высоком уровне. Было обещано, что сопровождающие проведут в любую точку полигона, в том числе и на ту территорию, где расположены мишени, то есть куда непосредственно сбрасываются авиационные снаряды. Показалось, что военнослужащим действительно скрывать от глаз журналиста нечего, поэтому на экскурсию удалось отправиться уже на следующий день. Полетов как раз намечено не было. Компанию мне составили заместитель командира 116-й штурмовой авиабазы гвардии полковник Александр Федоренко, а также начальник полигона гвардии старший лейтенант Павел Ярошевич.
Еще по пути на полигон мы принялись обсуждать некоторые детали обозначенной темы.
– Во время учебно-боевых полетов наши летчики поражают наземные цели, расположенные на полигоне, сбрасывая авиационные бомбы массой до 250 килограммов, а также применяя авиационные ракеты и авиационные пушки, – рассказывает Александр Петрович. – Другие виды вооружения ими не используются. Действительно, случается, что бомба не разрывается, но это бывает очень редко. К примеру, в этом году подобного еще ни разу не происходило.
– Я понимаю, что притронуться к лежащей на земле неразорвавшейся авиационной бомбе, а тем более проводить над ней какие-то операции по извлечению заряда может либо профессионал, либо сумасшедший, не знающий цены собственной жизни. Но найти на полигоне неразорвавшийся снаряд все же реально? – спрашиваю у собеседника.
– Нет, нереально, – объясняет гвардии полковник. – Начнем с того, что одной из целей подобных летных упражнений является проверка навыков наших летчиков. Поэтому за полетами тщательно наблюдает руководитель, который оценивает и анализирует результаты применения боеприпасов, стрельб. И если снаряд не разорвался, это не остается без внимания руководителя полетов. По окончании полетов производится очистка местности, которая включает в себя поиск неразорвавшихся боеприпасов. При их обнаружении у этого места выставляется круглосуточная охрана, вызывается группа разминирования, которая прибывает на следующий день после получения заявки от нас. Только специалисты проводят подрыв неразорвавшегося боеприпаса. Наша задача – найти бомбу и охранять ее до момента прибытия группы разминирования. Ракеты, выпускаемые с огромной скоростью, не взрываются еще реже, чем авиационные бомбы.
К полигону ведут четыре дороги, по которым можно проехать на автомобиле. Во время проведения полетов по всем направлениям дежурят постовые, в другие дни путь преграждают шлагбаумы, об опасности предупреждают специальные знаки. Мы же двигаемся сразу на рабочую площадь полигона – туда, где находятся мишени. На припорошенной снегом колее видны свежие следы от автомобилей.
– Даже когда полеты не проводятся, работа на месте не стоит, – рассказывает начальник полигона. – Военнослужащие проводят его зачистку, убирают металлолом, охотников за которым также хватает, ремонтируют поврежденные мишени. Вместе с нами здесь трудятся и работники Извенского лесничества. Поэтому ликвидация неразорвавшихся снарядов – это и забота о безопасности тех, кто работает на полигоне. Даже намека на бесхозность здесь нет.
Александр Федоренко и Павел Ярошевич не скрывают: гражданское население, вопреки всем правилам безопасности, периодически появляется на территории полигона и даже в его стрелковой зоне. Причем среди таковых бывают не только грибники, но и охотники за металлоломом и досками.
– Вот видите, сверху на деревянную мишень, выполненную в форме самолета, мы набрасываем старый парашют, который имитирует раскраску судна, – указывает на один из объектов посреди бескрайнего поля Павел Геннадьевич. – Он весь в дырах не только из-за своей старости. Портим его умышленно, чтобы не стащили. Хорошие доски подпиливаем: их тоже крадут. Одного мужчину остановили прямо за этим занятием, признался, что хотел сделать клетку для кроликов. Но стоило ли рисковать ради этого?
Подъезжаем к другим мишеням. Оказывается, старые пушки и даже списанные бронетранспортеры, служащие ныне мишенями на полигоне, также часто страдают не только от снарядов, но и от рук собирателей металлолома. Вытащили все изнутри, отпиливают по мелким частям снаружи. Как отмечают собеседники, если бы на полигоне действительно оставались неразорвавшиеся снаряды, некоторые из таких вот охотников за металлом уже давно могли бы лишиться жизни. Пока же их ничто не пугает.
– Этот полигон был образован в 1954 году, – говорит его нынешний начальник. – Раньше он действовал в виде отдельной войсковой части, от которой сохранилась неиспользуемая теперь инфраструктура: кабели, железные бочки и прочее. Бывало, что гражданские приезжали даже с металлоискателями.
Рядом с очередной мишенью оглядываюсь по кругу, рассматривая местность. Общая территория полигона составляет 528 (!) гектаров, причем 523 из них – стрелковое поле. И если оградить по периметру столь внушительную площадь высоким ограждением, может быть, еще и реально, то сохранить целостность этого ограждения – задача из разряда фантастики. Разберут за пару дней. Такой уж менталитет…
– Несмотря на то что для охраны объекта человеческого ресурса явно не хватает, на факты проникновения на территорию полигона гражданского населения, естественно, глаза никто не закрывает, – рассказывает Александр Федоренко. – Рейды проводятся регулярно, вот только задерживать нарушителей мы не имеем права. Передаем их в руки сотрудников РОВД, но дело даже штрафами редко заканчивается. В этом плане имеется пробел в законодательстве, нужно что-то менять. Вместе с тем надеемся на сознательность наших граждан, поэтому проводим профилактическую, разъяснительную работу, посещаем предприятия, школы.
…В принципе, еще до нынешней поездки на полигон слабо верилось, что перед глазами предстанет бескрайнее поле, на котором десятками лежат неразорвавшиеся авиационные бомбы. За годы работы несколько раз доводилось бывать здесь, признаков бесхозяйственности не наблюдалось ни тогда, ни теперь. И ныне, во время экскурсии по мишенному полю полигона, не было замечено ни одного снаряда. Военно-служащие 116-й авиационной базы уверяют: их там и нет. Тем не менее все точки над «i» в вопросе уголовного дела установит следствие, а до суда выносить сор из избы, опираясь лишь на показания подозреваемых, которые вполне резонно могли и скрывать истинные способы добычи боеприпасов, все же не стоило. И тем более вешать на одну из лучших войсковых частей Беларуси ярлык плохих хозяев.
