30-летию вывода советских войск из Афганистана посвящается. Три жизни Михаила Нестера

15 Февраля 2019 1822

Когда при нашей встрече у Михаила Нестера зазвонил телефон, без труда узнала мелодию из песни группы «Голубые береты» «Расплескалась синева», написанную бардом, тоже воином-интернационалистом Сергеем Ильёвым в 1971 году. Сегодня ее нечасто можно услышать по радио и телевидению, а вот людям, знающим и понимающим ее глубокий смысл, песня в первую очередь дорога как гимн далеким событиям Афганской войны.

Герой моей статьи был призван в Вооруженные Силы 8 мая 1979 года. Так как Михаил активно занимался спортом (боксом, борьбой), в военкомате Московского района города Минска было принято решение готовить молодого человека и еще восемь крепких парней к службе в войсках специального назначения. Но произошла путаница (и такое бывает). И оказалось, что в областном военкомате столицы такая группа молодых ребят уже набрана. Призывникам предложили отсрочку на полгода.

– Как так? – замечает Михаил. – Я родом из деревни Большая Русиловка Новогрудского района. Сельский парень. Вернись домой, когда уже и проводы отгуляли, – не поймут, засмеют. Настоял на службе и был призван в воинскую часть в Печах Минской области. Полгода нас учили, как говорят, быть настоящими мужчинами. Как итог – получил воинскую специальность «механик-водитель средних танков».

В конце ноября для прохождения дальнейшей службы Михаила Нестера направили в линейную часть в город Новополоцк. А через три дня подняли состав по боевой тревоге.

– Думали, что учения. Но когда сняли с консервации танки Т-62 (на них учился в Печах, а в Новополоцке были в основном Т-72), подъехали к оружейным складам, начали загружать боевые снаряды, поняли: не могут учения быть с боевым оружием. Технику погрузили в эшелоны, и только спустя трое суток пути от командира батальона узнали: едем в Афганистан. Написали письма родителям, что направляемся в длительную командировку (это был декабрь 1979 года). Следующее письмо маме я послал лишь в апреле 1980 года.

* * *

Границу с Афганистаном советские военнослужащие переходили на рассвете. Направление – аэродром Кундуза, где закрепилась вооруженная группа моджахедов.

– Сопротивление, надо сказать, и в первые дни, и потом бандиты оказывали серьезное, – вспоминает Михаил. – Да и сами, люди пустыни, то появлялись, то исчезали как будто в никуда. Вот ты видишь бегущего человека секунда – и он теряется в сопках. Горизонт сливается, сложно смотреть. Но особенно нелегко приходилось в темное время суток. Помню, ночью, при очередной стычке с бандформированием, деревом сбило коробку с пулеметной лентой от ДШК. Начали ее с командиром искать, светить, нас, естественно, стали обстреливать. Когда запрыгивал в танк, вдруг явно почувствовал, как дернулся шлем. Лишь утром глянул – а там пулевое отверстие. Но пуля все равно меня нашла, и не одна. В одном из боев возле города Мазари-Шариф у танка слетела тяга сцепления. Ремонт производил на месте во время обстрела. Тогда руку зацепили сразу две пули. А потом чуть не погиб. В кишлаке душман закинул на танк бутылку с зажигательной смесью. Мы выскочили из машины, и вдруг из-за угла – еще один душман. Я за автомат, а он в меня – нож. Благодаря записной книжке острие вошло в тело не до конца. И если бы не подхватил командир нашего экипажа, когда я падал лицом вниз, теряя сознание, нож бы вошел прямо в сердце уже наверняка. А так оставил на память лишь шрам...

* * *

Танковое подразделение Михаила Нестера было в подчинении Витебской десантной дивизии. Перед танкистами ставилась задача оказывать десантникам огневую поддержку при уничтожении бандформирований. За год и семь месяцев пребывания в чужой стране на боевой машине герой статьи исколесил Афганистан, как сам шутит, вдоль и поперек. По его словам, самое сложное для танкистов в этих переездах – двигаться в горах.

– Почему воевали на Т-62, а не на Т-72, воплотившем в себе лучшие традиции советского танкостроения? – замечает Михаил. – Все просто. Новая машина на полметра шире «старшей сестры», и она не прошла бы по горному серпантину. Бывало, едешь через перевал и правой гусеницей танка до скрежета соприкасаешься с горным камнем, а левая в это время на пятнадцать сантиметров выдвинута над пропастью. Обычно на таких сложных участках командир выскакивал на дорогу и жестами показывал, как вести машину. Всегда очень медленно проходили по горным дорогам. Да и слушалась техника на высоте неохотно. Тяги не было. Обычно включали первую передачу и двигались только на постоянных оборотах двигателя, ведь при перегазовке вероятность выброса с дороги в пропасть была особенно высока.

Вернулся Михаил Нестер 16 июня 1981 года. Дома встречали счастливые родители, младшая сестренка.

– Часто вспоминаете Афганистан?

– И хотелось бы забыть. Но это двадцать месяцев, три мои жизни, которые не выкинешь из памяти. Каждый день мы не проживали как обычный, но и о плохом не думали. Просто нам, молодым парням, хотелось вернуться домой, оставляя за плечами и горы, и горе, и душный Афганистан, – заметил в конце нашего разговора Михаил Нестер. – И вернулись, но, к сожалению, не все.