«На войне начинаешь ценить что-то очень важное». Лидчанин Юрий Вотинов вспоминает о службе в разведке в Афганистане

Юрий Вотинов для ветеранов относительно молод – ему 52. На Афганскую войну попал в 18, после окончания школы. «Первой лидской школы, – подчеркивает лидчанин. – Лучшей и в те годы, и сейчас». Пошел добровольцем и по сей день считает, что поступил правильно. А если бы пришлось отмотать жизнь назад, поступил бы точно так же.

 "Что побудило к смелому решению: воспитание мужества, патриотизма в школе, семье?" – первое, что спрашиваю у него.

– Я из семьи военных. Отец родился в Уфе, окончил Иркутское военное училище (летное), после – академию в Москве. Служил в ракетных войсках, одно из подразделений которых базировалось в Лиде. Дед тоже был военным. Погиб в годы войны под Воронежем. У нас династия. Хотя… Сразу после школы я поступил на физико-математический факультет. Но понял, что это не мое. С легкой душой ушел в армию. А после выбрал другую профессию – медицинскую.

Но об этом позже, а пока… Был первый весенний призыв 1987 года. В СССР новобранцы проходили срочную службу в странах-участницах Варшавского договора, и тот первый весенний набор шел именно за границу.

– Нас собрали в Печах (воинская часть в Борисове), куда приехали представители частей из разных стран. Естественно, выбирали лучших. Смотрели и физподготовку, и характеристики, – вспоминает Юрий. – Я, как и многие ребята, хотел поехать подальше, испытать на себе настоящую воинскую службу, с ее риском. И вот дождались: на нас остановили выбор представители Туркестанского военного округа. Добровольцев оказалось довольно много. Могу сказать, что в тот призыв вместе со мной оказалось еще как минимум пару человек из Лиды. 

Они прилетели в Ашхабад, столицу Туркменистана, и первое, что ощутили на себе, – климатический перепад. Улетали в зимних шапках и куртках, а тут плюс сорок. «Нас собрали на большом стадионе, куда также приехали представители частей. И снова к нам присматривались, – вспоминает лидчанин. – Решение принималось добровольно. Поэтому нас агитировали, приглашали. Кого-то «заманивали» артиллеристы: идите к нам, у нас дальность орудий до 30 км, будете в глубоком тылу в безопасности. Но я же не для того приехал из Беларуси в Ашхабад, чтобы сидеть в укрытии! И вот подходят к нам представители полковой разведки. Это подразделение, которое выполняет обеспечение боевых операций, всегда идет впереди. Конечно же, это было мое».

Юрий Вотинов был направлен в Кушку, крайнюю южную точку Советского Союза. Дома, в Лиде, семья и не догадывалась, что он пошел служить в Афганистан. Узнала, когда тот написал из Ашхабада. И родители прилетели. Нет, не отговаривать, а попрощаться. Отец, военный, знал: может быть всякое. Помните, как в стихотворении: «И каждый раз навек прощайтесь, когда прощаетесь на миг»?

– Далее были три месяца усиленной учебной подготовки, после чего нас перебросили в Кундуз – столицу одной из северных афганских провинций. Там базировался 149-й мотострелковый гвардейский полк. Когда намечались какие-то действия, разрабатывалась операция, каждая боевая единица должна была выполнять свои задачи. Задачами нас, разведчиков, были обеспечение операций, выявление противника, предупреждение об опасности.

– Вся служба в разведке – одно большое яркое воспоминание, – делится Юрий. – Там я узнал, что такое абсолютный холод. Холод – это не тогда, когда ты вышел из дома на мороз, но знаешь, что скоро вернешься к теплой печке. Абсолютный холод совсем другой… Представьте: идет важная колонна техники. Обеспечить ее безопасность – очень сложная задача, потому что охранять ее нужно на всем протяжении пути. Есть масса опасных участков, ущелий. Душманы могут обстрелять колонну с горы. Поэтому командование тщательно планировало операцию. Зная, где дислоцируются банды, нас посылали именно в эти места, чтобы обеспечить бесперебойный и безопасный путь колонны. На местах мы должны были окопаться, занять позицию и обозначить себя (обозначить, чтобы противник видел и в это место уже не сунулся). Копаем окопы. Погода – ветер, холод, дождь. Но ты не можешь ходить по верху, двигаться: тебя подстрелят. Сидишь и наблюдаешь в окопе. Туда стекает вода. Вот уже окоп до половины наполнен ледяной водой. Ты должен сидеть, зная, что не вернешься в тепло, а будешь здесь – два часа, день, неделю, неизвестно сколько. На войне начинаешь ценить что-то очень важное.

– А однажды в засаду попала одна из боевых машин, и наша рота была направлена, чтобы ее спасти, – рассказывает лидчанин. – Шел конец войны – ставилась задача обойтись без жертв, нельзя было потерять ни одного человека. И тут – сами попадаем в окружение. Плюс территория заминирована. Мы заняли позицию, но нас обошли. Было жесткое сопротивление, вызвали огонь нашей артиллерии на себя. Застряли в этом месте на несколько дней, но все остались живы. 

Главный залог спасения жизни на войне – хорошая подготовка и железная дисциплина, уверен Юрий Вотинов.

– В нашем разведподразделении все были спортсмены (Юрий на то время был кандидатом в мастера спорта по вольной борьбе, его тренер – известный в Лиде человек Владимир Иванович Волчок. – Авт.). Плюс дисциплина, выполнение устава, собранность, – говорит лидчанин. – Мы спали в бронежилетах весом 18 кг, ходили с рюкзаками весом 60 кг. Я носил АГС (автоматический гранатомет станковый) весом 18 кг и постоянно был настороже.

А многие потери были именно из-за расслабленности, недисциплинированности, считает лидчанин. Правда, сам он однажды позволил себе неуставное – завел собаку, чего разведчикам делать было нельзя – только саперам. «На войне, – говорит он, – собака лучше, чем друг и брат. Она всегда услышит малейший шорох и поднимет тревогу».

Юрий Вотинов прослужил в Афганистане полтора года.   Выводился 15 февраля, в составе одного из последних воинских подразделений – Кундузского разведывательного батальона. А по возвращении… словно потерялся: мир за время его отсутствия изменился, Советский Союз разваливался. Но Юрий – человек мобильный. «Когда ручей перестает бежать, он становится болотом», – говорит он. Вот и он побежал дальше по жизни.

Приехав домой, решил, что надо поступать учиться. Правда, не знал куда. Возвращаться на физмат не хотел. Подал документы в медицинский, на стоматолога. Поступил с первого раза, с тем багажом знаний, который дала ему первая школа.

– Я перфекционист, – говорит о себе Юрий. – Постоянно стремлюсь сделать не просто хорошо, а очень хорошо.