Бывший лидский милиционер вспоминает, как нес службу в зоне отчуждения
С Виталием Аксеновым, который вот уже более десяти лет постоянно живет в отделении круглосуточного пребывания для пожилых людей и инвалидов Лидского районного территориального центра социального обслуживания населения, мы познакомились еще в марте.
Бывший милиционер, которого, наверняка, помнят многие жители Лидчины старшего поколения, он и сегодня, несмотря на два перенесенных инсульта, подтянутый, аккуратно подстриженный и причесанный, с привычкой, чтобы все вокруг было правильно и четко. А еще он много вспоминает… Одна из множества страниц его биографии посвящена чернобыльской трагедии. Поэтому мы и договорились, что расскажу о нем на страницах «Лідскай газеты» к памятной дате.
Тогда, в 1986-м, ему было всего 25, и он, в звании младшего сержанта-кинолога, работал в Лидском отделе вневедомственной охраны. В числе 35 сотрудников правоохранительных органов со всей Беларуси вошел в состав взвода, направленного в чернобыльскую зону.
– Нашей задачей было охранять населенные пункты, контролировать въезд на территорию отчуждения, – рассказывает Виталий Викторович. – Сначала нас отвезли в Гродно, а оттуда – в Гомельскую область. Нас проинструктировали и предупредили, что могут быть необычные симптомы: сухость во рту и другие изменения в здоровье. Но мы были молоды, здоровы и лишне не переживали.
Ехали ночью, а утром прибыли в деревню Савичи Брагинского района, которая находилась в пределах 30-километровой зоны отчуждения. Все милиционеры были распределены по постам.
Вокруг были так же пустынные деревни. Люди покинули их, взяв самое необходимое. Остальное оставили. Оставались колхозы, фермы с животными. Утилизация и захоронение скота и иного имущества производилась военнослужащими. Правоохранители обязаны были контролировать ситуацию. К сожалению, территорию отчуждения было от кого охранять. Находились те, кто хотел нажиться на беде. Немало было и мародеров. Милиция следила, чтобы на территорию не въезжал посторонний автотранспорт. Останавливала и проверяла каждую машину.
– Нам нужно было не только сохранять бдительность, но и самим выполнять ряд требований. Например, нельзя было разводить костры, было запрещено собирать грибы, ловить рыбу, пить воду из колодцев или водопровода и многое другое, – вспоминает Виталий Аксенов. – При отъезде нам сказали сжечь свою форму.
Взвод провел в зоне отчуждения 35 дней, потом на его место прибыл другой.
– Находясь там, мы спрашивали медиков, сколько радиации взяли «на душу»? Нам ничего не говорили, только рисовали математический знак бесконечности, – говорит Виталий. – Японцы, которые тоже были там, считали, что это как Хиросима и Нагасаки и что мы все умрем. Мы не верили, не думали об опасности.
За службу в Чернобыльской зоне Виталий Аксенов получил медаль участника ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС и повышение звания.
Виталий Викторович говорит, что не все его сослуживцы из того взвода по сей день остались живы. Было время, когда он поддерживал с ними связь – многих уже нет. Сам он перенес инсульты в 2004 и 2009 годах. Чернобыльская трагедия отозвалась эхом для него, для всех, для страны.
