Забытый портрет Александра Брюллова или Тизенгаузены – друзья Пушкина
В минувшем году мир отметил 220-летие со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина. Есть повод вспомнить великого гения и нам, жителям культурной столицы Беларуси.
Сделать это предлагает лидчанка Наталия Ивановна Папкова. Бывший педагог СШ №11, филолог, поклонница творчества Пушкина, увлеченная искусством, Наталия Ивановна много путешествует и впечатлениями делится с «Лідскай газетай». Сегодня лидчанка предлагает нам познакомиться с Дарьей Федоровной Фикельмон, другом Пушкина, внучкой фельдмаршала Кутузова, племянницей гродненского старосты Тизенгаузена, распутать хитросплетения судьбы, которая соприкасалась с судьбой Пушкина, и приоткрыть многие тайны.
«Бывают странные сближенья»
Вот и опять мы встретились с Вами, Дарья Федоровна, графиня Тизенгаузен-Фикельмон. Как быстро летит время! В далеком 1988-м я впервые оказалась в Чехии. Тогда моим юношеским увлечением были Александр Сергеевич Пушкин и его творчество. И вот я в Богемии, в судетском городе Теплице. Здесь, в старинном замке-дворце, когда-то жила и провела свои последние дни внучка великого М. И. Кутузова, Дарья Федоровна Тизенгаузен-Фикельмон.
Моя хрустальная мечта осуществилась! Сколько книг я прочла о Пушкине, о Елизавете Михайловне Тизенгаузен-Хитрово, о ее дочерях Екатерине и Дарье! Это было еще одно в моей жизни захватывающее путешествие в пушкинский мир. Ведь чертами Дарьи Федоровны великий поэт наделил многих своих героинь.
Оказалось, что в теплицком замке-музее бережно хранят память о Пушкине, о людях, которые окружали поэта. С портретов на стенах смотрели на меня старые знакомые. Выставка в замке так и называлась: «Фикельмоны – друзья Пушкина». С трепетным волнением я шла по залам, где жили потомки М. И. Кутузова. Чехи-экскурсоводы сразу обратили на меня внимание. «Что-то знаете об этих людях?» И мы заговорили о Пушкине, о Дарье Федоровне. Все было понятно без перевода: нас объединяли Пушкин, графиня Фикельмон и любовь к этим необыкновенным людям. А потом меня пригласили в кабинет Дарьи Федоровны. Библиотека, старинные книги, перо на письменном столе… И тишина. Кажется, еще мгновение – и легкой походкой в комнату войдет сама графиня. Но время не повернуть вспять…
Так я впервые встретилась с Дарьей Федоровной Тизенгаузен-Фикельмон. А потом были увлекательные путешествия и опять книги, книги: так хотелось узнать побольше об этой удивительной семье и потомках Кутузова.
Когда мы слышим сегодня фамилию Брюллов, сразу вспоминаем картину “Последний день Помпеи”. Но имя великого Карла затмило талант его не менее одаренного брата Александра, художника, рисовальщика, архитектора. В 1825 году в Неаполе Александр Павлович Брюллов познакомился с Елизаветой Михайловной Тизенгаузен-Хитрово, дочерью светлейшего князя М. И. Кутузова. В числе других заказов, полученных здесь, он выполнил и заказы своих новых друзей из семьи Е. М. Хитрово. Александр Брюллов начинает работать над акварельным портретом двух сестер, внучек фельдмаршала, дочерей Елизаветы Михайловны. Эта работа входит в галерею так называемых “террасных” портретов Брюллова.
Сестры, старшая Екатерина Федоровна Тизенгаузен и младшая Дарья Федоровна Фикельмон, изображены во весь рост на фоне Неаполитанского залива с видом на набережную Санта-Лючия, замок-крепость и курящийся вдалеке Везувий. Это не просто портрет, а целая картина, где пейзаж играет важную роль. Долли (так звали в семье Дарью Федоровну) сидит, опираясь на выступ стены с решеткой балкона. Екатерина стоит рядом с нею, опираясь на тот же выступ стены, едва касаясь руки сестры. Фигуры смотрятся изолированно, каждая из молодых женщин погружена в свои мысли. Сестры в белых модных платьях, их лица освещают мягкие лучи неаполитанского солнца. Долли задумчиво смотрит вдаль, легкая кремовая шаль покрывает ее голову, плечи, драпирует талию. Художник ведет взгляд зрителя за модели, туда, где плещется Неаполитанский залив, где виднеются величественные красоты природы и архитектуры Италии, где курится Везувий, где шумят веселье и радость. Позднее это время в Италии Долли назовет “своим возлюбленным раем”. Но главное достоинство акварели в том, что художнику удалось передать душевную привлекательность двух молодых женщин. Особенно это относится к Долли, портрет которой передает ее обаяние, живость интеллекта, душевную красоту. Несколько слабее на первый взгляд изображение Екатерины, которое кажется довольно условным портретом великосветской русской красавицы: преувеличенно тонкая талия и маленькие, почти кукольные ножки. Но это только на первый взгляд. Перед нами умный, не обделенный душевной щедростью и красотой человек.
Кем же были Елизавета Михайловна Хитрово и ее дочери? А ведь каждая из них достойна памяти и уважения. Елизавета Михайловна, в первом браке графиня Тизенгаузен, была любимой дочерью фельдмаршала Кутузова.
Тизенгаузены – немецко-балтийский графский и баронский род. Верой и правдой служили они российскому престолу на протяжении нескольких веков. Отец сестер, граф Федор (Фердинанд) Иванович Тизенгаузен, был флигель-адъютантом Александра I.
Во время Аустерлицкого сражения зять Кутузова со знаменем в руках один повел отступающий батальон вперед. В этом бою граф Федор Иванович был смертельно ранен. Данный эпизод послужил впоследствии материалом Л. Н. Толстому для изображения сцены ранения князя Андрея Болконского в первом томе романа “Война и мир”.
Одна из ветвей рода Тизенгаузенов поселилась в Литве в первой половине XVII века, где стала писаться Тизенгауз. Так звучала их фамилия на польско-литовский манер. Яркими представителями этой ветви были Константин и Антоний Тизенгаузы. Антоний вошел в историю как подскарбий надворный Великого княжества Литовского и один из талантливейших финансистов своего времени.
При короле Августе Понятовском он стал Гродненским старостой. Этот талантливый человек много сделал для развития города и его региона. Антоний Тизенгауз был нашим земляком. Его родовые имения находились в Поставах и Желудке.
Знали ли об этом внучки Кутузова? Думаю, что да. Ведь история своего рода их всегда интересовала. Тем более что детство сестер прошло у бабушки в Ревеле, а там они росли в окружении своих немецких родственников Тизенгаузенов. Немецкая кровь во многом определила и характер сестер.
Кутузов, Пушкин, Тизенгаузены, Фикельмон… Прав был поэт: бывают «странные сближенья».
«Она друг Пушкина была»
В 1823 году Елизавета Михайловна (уже Хитрово по второму мужу) в Петербурге познакомилась с А. С. Пушкиным. Это знакомство перешло в крепкую дружбу, которая продолжалась до последнего дня жизни поэта. Она была старше Пушкина на 16 лет и окружила его настоящей, можно сказать, материнской заботой. «...Вы всегда найдете во мне для себя, для Вашей жены и Ваших детей друга, подобного скале, о которую все будут разбиваться, рассчитывайте на меня на жизнь и на смерть, располагайте мною во всем без стеснения».
Пушкин, высоко ценя дружбу дочери Кутузова, был смущен этим напором «языческой любви, судорожной нежности, граничащей с поклонением» (слова Петра Вяземского, друга поэта). Но всегда Пушкин ценил ее заботу, внимание и дружбу. В 1837 году Е. М. Хитрово получила анонимное письмо, касающееся чести поэта. Елизавета Михайловна его не поняла, но когда стояла на коленях у кабинета умирающего Пушкина, тогда многое стало ясно, но было уже поздно. А через день, 1 февраля, она вместе с дочерьми и зятем, австрийским посланником, присутствовала на отпевании поэта. Она ненадолго пережила Пушкина, только на два года. Все знавшие ее тяжело переживали эту утрату. Поэтесса Е. П. Ростопчина посвятила ей строки, где подчеркнула, кем была Елизавета Михайловна для Пушкина: «Прощальный гимн воспойте ей, поэты!.. Она душой, святым огнем согретой, она друг Пушкина была!..»
«Любезным трио» называли в петербургском свете трех женщин: Елизавету Михайловну Хитрово, Екатерину Федоровну Тизенгаузен и Дарью (Долли) Федоровну Фикельмон, мать и двух ее дочерей-погодок. Центром этого трио долгие годы оставалась мать. А что мы знаем о ее дочерях, Екатерине и Дарье, или Долли, изображенных на портрете Александра Брюллова?
Екатерина Федоровна Тизенгаузен была старшей из сестер. Она бережно сохранила вместе с письмами поэта и переписку с сестрой, зятем, предоставив в руки исследователей материал первостепенной важности о потомках Кутузова – друзьях А. С. Пушкина. В личной жизни графиня Тизенгаузен не была счастлива. Александр Брюллов писал портрет сестер в Неаполе в 1825 году, когда Екатерина Федоровна стала матерью без мужа и без права на проявление материнских чувств. Это было ее большим горем, сказавшимся и на здоровье. Отцом ее ребенка, Феликса Николаевича Эльстона, считали одного из представителей прусского королевского двора, ближайшего родственника императрицы Александры Федоровны, жены Николая I. Императрица была дочерью прусского короля Фридриха-Вильгельма III и королевы Луизы. Правнук Екатерины Федоровны Феликс Феликсович Юсупов войдет в русскую историю как убийца Распутина.
Александр Брюллов в своей акварельной работе сумел передать большое душевное смятение на лице двадцатидвухлетней женщины с разбитой жизнью, с полным неопределенности будущим. Перед нами глубоко несчастный человек, не имеющий опоры в жизни, знающий, что великосветское общество никогда не простит ей увлечения молодости. Графиня Тизенгаузен так и не сменит свою фамилию.
А младшая сестра, графиня Дарья Федоровна Фикельмон, жена австрийского дипломата и политического деятеля, вошла в историю пушкиноведения не только как близкий друг А. С. Пушкина, но и как автор знаменитого “светского дневника”, который рассказывает подробно о дуэли и смерти поэта. Дарья Федоровна была умна, начитанна, славилась умением вести беседу, владела немецким, английским, итальянским языками, но читала в основном на французском, родной же, русский, знала плохо. В ее салоне, в Петербурге, собирались лучшие представители русской литературы и культуры. Долли была достойной собеседницей Пушкина и его друзей. Он считал ее одной из самых незаурядных женщин, с которыми свела его судьба. Пушкин отзывался о графине так: “Вы имеете несчастье быть самой блестящей из наших светских дам”.
Долли обладала феноменальной способностью предугадывать будущее, за что ее называли Флорентийской Сивиллой. После приезда поэта с молодой женой в Петербург в дневнике графини появилась очередная запись: “Есть что-то воздушное и трогательное во всем ее облике – эта женщина не будет счастлива... Она носит на челе печать страдания. Невозможно быть прекраснее, иметь более поэтическую внешность...” И еще она добавит: кажется, что судьба не сулит супругам “ни спокойствия, ни тихой радости”. Возможно, у Фикельмон действительно был дар предсказательницы. После отпевания поэта, вернувшись из церкви, она запишет в своем дневнике: “Сегодня Россия потеряла своего дорогого, горячо любимого поэта Пушкина, этот прекрасный талант, полный творческого духа и силы!..” Запись была длинной, полной высоких и возвышенных слов. Прорицательница знала: потомки прочтут ее дневник. А в творчестве А. С. Пушкина останется литературный памятник Дарье Федоровне Фикельмон. Он обессмертит ее в образе замужней Татьяны Лариной из романа “Евгений Онегин”.
О чем задумалась Долли на портрете Александра Брюллова? Мы это никогда не узнаем, но впереди у нее еще целая жизнь. Жизнь, в которой будет все: и радости, и потери, и любовь. И самое главное: в этой жизни будет А. С. Пушкин. Но о каждой из сестер, изображенных на акварельном портрете Александра Брюллова, тоже можно сказать словами поэтессы Е. П. Ростопчиной: “Она друг Пушкина была!”
Забытый портрет Александра Брюллова
…И вот я опять в Теплице. На дворе 2020 год, февраль. Опять иду по знакомым и уже незнакомым залам замка-музея. Как все изменилось! Дворец превратили в обычный краеведческий музей. И только три зала посвящены потомкам М. И. Кутузова. Опять с портретов глядят на меня старые знакомые. Все как и прежде, но что-то уже по-другому. Столько перечитано, передумано за эти годы. Я словно незримо прошла по судьбе Фикельмон, и что-то изменилось во мне самой. Выхожу в замковый парк. Он и зимой прекрасен. По его дорожкам когда-то прогуливались Гете, Бетховен, Вагнер, многие императоры.
Мне захотелось посетить и г. Дуби, где в склепе фамильного собора нашла свой последний приют внучка фельдмаршала Кутузова и дочь Фердинанда Тизенгаузена, героя Аустерлицкой битвы.
Холодный февральский дождь заливал маленький пустынный городок. А я стояла рядом с прекрасным собором, копией венецианского... На надгробной плите графини короткая надпись: «Дарья Тизенгаузен (Фикельмон), придворная дама». И все... А за ней – яркая, полная драматизма жизнь, жизнь, в которой был великий Пушкин. «Она друг Пушкина была». Именно этих слов так не хватает здесь!
…Я опять внимательно рассматриваю репродукцию акварельной работы Александра Брюллова. На меня смотрят прекрасные и молодые внучки М. И. Кутузова, дочери Ф. И. Тизенгаузена. В их жизни все еще только начинается!
Этот забытый акварельный портрет был случайно (в конце 60-х годов XX века) обнаружен в Италии, у потомков Кутузова. Хорошо, что сегодня он достояние всех.
Профессор архитектуры Александр Павлович Брюллов войдет в историю прежде всего как автор многих замечательных проектов зданий в Санкт-Петербурге и его пригородах. Но художественное наследие Брюллова открывает и другие стороны его таланта: первоклассного рисовальщика, акварелиста, одного из лучших портретистов первой половины XIX века. Без его рисунков и акварельных работ невозможно сегодня представить портретную галерею представителей пушкинской эпохи. Как много мы потеряли бы, если б этот акварельный портрет сестер Тизенгаузен не был найден.
А мой путь к Тизенгаузенам продолжается. Интересные встречи впереди.
